В первый день войны, 22 июня 1941 года, на территории Жабинского района Брестской области в неравном бою был сбит советский истребитель. В нем нашли умирающего летчика. Очевидцы рассказывают: он дрался против семи вражеских самолётов и два из них сбил. Звали его Александр Ильич Жмаев. До войны он проживал в городе Баку.

Об Александре вспоминает его старший брат Алексей Ильич Жмаев: «Каким был Саша? Если одним словом сказать – настойчивый. Жили мы трудно, отец умер – Саша совсем мальцом был. Учился он очень старательно. Со школьных лет мечтал стать лётчиком. Работать рано начал – в строительной конторе рабочим. А в свободное время в аэроклуб бегал, парашютным спортом занимался. Потом добился своего – поступил в Бакинскую лётную школу. Закончил её – стал курсантом военной лётной школы в Каче. Служил в Гомеле.

О выдающемся лётчике рассказывает жена Анастасия Лукинична Жмаева (из её письма):

«Перед самой войной, жили мы неподалёку от Кобрина, где стоял 123-й истребительный авиаполк. Муж был командиром эскадрильи. Потому что очень Саша жизнь любил, жадный до всего был: и спортом увлекался – плаваньем, стрельбой и музыкой – сам хорошо на мандолине играл. Влюблён был в авиацию. Без аэродрома и дня прожить не мог.

В последние дни перед войной все мы в каком-то тревожном ожидании жили. Лётчики почти не покидали аэродрома. Помню, Саша прибежав в субботу, к концу дня. Их отпустили на 2 часа. «Неспокойно на границе, – предупредил он меня. – В случае чего, береги себя и Валерика. За меня не тревожься. Всё хорошо кончится». Договорились, что в воскресенье утром мы с сыном придем к нему в лагерь. Разве думала я тогда, что в последний раз видимся? Под вечер он ушёл. А на рассвете началась война…

Из письма А. П. Гоголева (учитель Жабинковской средней школы):

Деревня Стриганец. На шоссейной дороге шел ожесточенный бой – немецкие танки упорно ползли вперед. Неподалёку горел аэродром. Жители села взволнованно обсуждали последние события.

– Надо детей в лес отвести, – предложил кто-то.

Притихшая толпа малышей и подростков в сопровождении взрослых молча двинулась через луг к лесу. Предстоял путь в 3-4 километра по совершенно открытой местности. Уже дошли до середины луга, когда в безоблачном летнем небе появился вражеский истребитель. Фашистский летчик развернул машину, снизился и стал расстреливать детей и женщин.

Припали к земле, пытались укрыться в траве, не решаясь поднять головы. И вдруг пулеметная очередь стихла. Глянули вверх: «Наш!». Краснозвездный ястребок шел на вражеский самолет.

В письме изложены воспоминания очевидца событий Стельмащука Ф. П.:

«Все вверх смотрели, как там бьётся с фашистом, наш летчик. Не сразу и заметили, что со стороны появились немецкие самолеты. Они накрыли советскую машину. Мы уж решили: конец, не пробиться ей. Но истребитель принял вертикальное положение, скользнул вверх и оказался над противником. Вражеские самолеты тоже набрали высоту и стали с двух сторон окружать его. Три истребителя шли в атаку с хвоста. Но летчик своевременно бросал машину в сторону, увертывался от ударов и снова атаковывал врага. Потом направил её прямо на одного стервятника. У нас аж дух захватило. Сейчас, думаем, столкнутся. Да, видно, нервы у фашиста не выдержали, и он шарахнул самолёт влево…

Смотрели мы и удивлялись дерзости лётчика. Казалось, одно ему оставалось: тикать… А он дрался, дрался… Один из немецких истребителей, выведенный из строя, ушел на запад. Прошло минут сорок. Потом видим: что-то с нашим самолетом неладное, рывками идёт. И вдруг вниз пошёл…».

Хоронили Жмаева после заката: раньше фашисты не давали, вновь и вновь налетали на село. В темноте здесь же, на луге, вырыли могилу. Уложили летчика в наскоро сколоченный гроб.

В Брестской области благодарно чтят память Александра Жмаева. Его имя занесено на стенд Вечной славы, а портрет героического лётчика помещён в музее крепости-героя.